Чернокнижник Мирза.

Чернокнижник Мирза.

Били долго. Когда падал на ставший липким пол, снова приставляли, как мешок, к стене и по очереди наносили удары...

Три месяца Мирзакарим Норбеков провалялся в гос­питале. Когда вернулся в часть, замполит велел напи­сать заявление, что драку учинил он сам. Иначе обе­щал отправить в дисбат.

Из армии его комиссовали по «состоянию здоровья».

Больше года, отложив в сто­рону клюшку, по шесть ча­сов в день он упражнялся в каратэ. В той «драке» Их бы­ло девять. Сначала отыграл­ся на первом — в Волгограде. Потом поехал ко второму, третьему, четвертому. В доме пятого дверь открыла жен­щина. Сказала, что сын уехал в командировку, и насильно усадила за стол. Приехавший через трое суток парень предпожил разобраться на пусты­ре. Мирзакарим повел его в ресторан. Но узбекским обы­чаям, если в доме врага тебя накормили, он тебе больше не враг. К оставшимся четверым «каратист» не поехал.

...Он ненавидит спорт. И каждое утро начинает с десятикилометровой пробежки.

Он любит одиночество. И выбрал работу, при которой ему приходится разговаривать с сотнями людей. Самый близкий для него человек — же­на. Он обращается к ней исключительно на «Вы»...

В госпитале побитому солдату сказали, что после этой драки он не будет иметь де­тей. Он ездил после армии по больницам, но профессора разводили руками. На сту­денческой практике в одном из кишлаков Мирзакарим на­ткнулся на полуграмотного лекаря. Старик ему сказал, что нужно поверить, что выле­чишься. И через год по его «методе» он вылечился.

Однажды Мирзакарим вы­тащил автобусный билет и протянул продавцу. Тот вы­дал ему пачку сигарет и три­дцать копеек сдачи.

Парню объяснил его способность иностранец-индус, когда увидел, как в баре он заставил выведших его из терпения хулиганов упасть на четвереньки и громко зала­ять. Таким бессловесным гип­нозом владели когда-то таби­бы — народные лекари и чер­нокнижники. В отличие от медиков европейцев они ни­когда не спрашивали прихо­дивших к ним людей, что их беспокоит. По еле уловимым признакам — морщинам на лице, цвету кожли по пульсу определяли болезнь.

Мирзакарим стал наблюдать за людьми. Он тренировался в автобусе, на улице, в очереди в кассу. Через пару лет ставил не только диагноз,но и определял, сколько вре­мени человек болеет. Чем ле­чился и насколько успешно. Три курса института хлоп­ководства Мирзакарим одо­лел за семь лет. За это время он добыл себе черный пояс по каратэ. Научился высы­паться на гвоздях. И разби­вать семь кирпичей ребром ладони. Ои хотел делать фо­кусы. Он оставлял накричав­шую на него продавщину с открытым ртом, говоря на прощание, чтоб не забыла на ночь приставить грелку к сво­ей больной печени. А не по­ставившему зачет преподавателю шептал, что, если будет «употреблять» и дальше, не­приличная мужская болезнь, которую он от всех скрывает, выйдет наружу.

Мирзакарим не хотел быть врачом. Довольно, что он вы­лечил себя. Он хотел быть ар­тистом. Вначале удивлял своим азиатским гипнозом на концертах. Потом добился, чтоб ему разрешили поста­вить спектакль. С одним уча­стником — им самим. Его сопровождал аншлаг. И пос­ле представления лежали ро­зы.

...Самое трудное сделать первые шаги и подеяться по подмосткам. А потом уже не замечаешь убожества давно не ремонтированного зала. Холода от незаклеенных окон и кислых лиц. На пять шесть часов ты становишься самым здоровым и сильным. Ты ве­ришь, что эти привычно сгорбившиеся на сиденьях люди, как и ты, сейчас могут все. И если на секунду в этом усомнишься, значит, провал. Тебе не поверят. За пять часов ты должен доказать им, малограмотным, больным, уставший от нищеты и голода людям, что они - боги. В этом — лечение. Он перерыл вороха книг по восточной медицине. Главный их смысл: человек, ты сам можешь все.

Люди долгие годы, всю жизнь, ждут мага, который явится и положит их мучени­ям конец. Почему они боль­ше не всматриваются в при­роду, где все живое само себя лечит? В Европе врач, буд­то охотник с ружьем, приходит и убивает болезнь у своего пациента. Уходит и снова оставляет его беззащитным. Восточные лекари учили все­гда человека защищать себя самому. Вручали в руки «ружье», которым он сам мог убить любого «зверя».

Он спускается в грязный зал. Приходит в сырую сель­скую гостиницу. И снова чув­ствует себя ни на что не спо­собным. Он снова ни в чем не уверен. И снова завидует то­му, который был только что там, на сцене...

Прошло два года, и гипно­тизер испортил себе карьеру. Однажды после концерта он попросил остаться больных. И заставил их проделать те же упражнения, что вылечили когда-то его самого. Если у больного не в порядке почки или селезенка, значит, орга­низм недостаточно посылает им энергии для восстановления. Делая упражнения на согревание, охлаждение, «гусиную кожу», человек может заставить свой организм себя лечить. Практически все хронические недуги больного вытекают из его образа жизни. Устрани причину и устранишь болезнь. Тогда-то к нему и подошел старик. Спросил, правда ли, что где-то в Америке изобрели «омолаживающую» воду. У гипнотизера было хорошее настроение. Он сказал, что во всем мире эту воду давно уже пьют. От­ругал, что не приходил к не­му раньше. И налил воду из графина ему во фляжку.

Через несколько месяцев Мирзакарим выступал со­седнем районе. К нему подо­шел пожилой мужчина со старухой. Мирзакарим долго не мог взять в толк, о чем идет речь. Он не мог пове­рить. У старика была черная, как каракулевая шапка, борода. Он лопотал ему про то, что вода помогла. Начали ре­заться новые зубы. Вот толь­ко бранится старуха — она также хочет помолодеть. И протянул Мирзакариму сотенную бумажку... Потом он разыскал зту пару в глухом кишлаке. У старухи на семь­десят третьем году жианн были месячные.

Почему человек при такой силе самовнушения верит, что лишь кто-то другой сумеет за рядить воду, но не он сам.

Мирзакарим прекратил давать концерты с гипнозом. Три последних года ездит по районным центрам и кишлакам. Проповедует свою «табибскую» философию.

В прошлом голу из двух тысяч неродных целителей, приезжавших на конференцию в Ленинград, американцы отобрали для работы и учебы в своем научном центре троих. В том числе и его. Мирзакарим уехал на несколько месяцев в отдаленные рай­оны Каракалпакии и прислал оттуда телеграмму, что поехать не сможет.

Из Турткульского района председатель райсовета потом пришлет ему письмо, в котором напишет, что после работы «гражданина Норбекова - годовая смертность по району снизилась на две трети.

В мой приезд он давал кур в Бахмальском районе, Там, где родился и куда три года не рисковал приезжать. Из четырехсот человек триста семьдесят написали в акетах, что вылечились.

...Совершенно разные глаза. Жалкие и просящие — до. Уверенные и незамечающие — после. Гаснет свет. Люди хло­пают сиденьями и исчезают за дверью. Подходят, как правило, десять — пятнадцать — те, кто на него в претензии. Вышлли камни из почек, до «единицы» улучшилось зрение, а палец на ноге не за­жил...

Он мог артистично высту пить. Однажды он отработал весь вечер на «автопилоте». Друзья сказали, что наконец он достиг совершенства — смотрелся настоящим магом Он проверил результаты лече­ния, — эффективность от такого вечера была на нуле.

Ему не дарили розы с тех пор, как он перестал быть артистом.

Газета "Комсомольская правда"

А. КРЕСТНИКОВ

Фото автора

Узбекистан.

27 ноября 1991 г.